Кэрри оправила плотно облегавшее се фигуру платье из желтой ткани и вышла из комнаты. Высокий худощавый мужчина в нелепом полосатом костюме, на голове огромная шляпа.
Чернокожий. Среди клиентов их почти не было, редкое исключение делалось для музыкантов. Чернокожих здесь недолюбливали они распугивали добропорядочную белую клиентуру.
В чем дело, милый? Как ни странно, но ласка чаще в таких ситуациях отпугивает подобных типов, чем истошные вопли. Если этому черномазому хочется развлечься, она отправит сто к мадам зое на девяносто четвертую улицу тамошние девушки примут его с распростертыми ногами. Мне нужно увидеть кэрри.
Я кэрри, сладкий мой, и у меня каждая минута расписана на недели и месяцы вперед. Но мне известно одно местечко, где ты найдешь… он пытался рассмотреть се сквозь узкую щель.
Может, стоит вызвать нашу охрану? Шепотом осведомилась она. Что такого он может сказать, что пошло бы ей во вред? Захлопнув перед его носом дверь, она вместе с сьюзитой вернулась в комнату, чтобы позвонить кому нибудь из людей боннатти. Он что же, уверен, что знает тебя? С любопытством спросила сьюзита. По видимому, да. А раньше когда нибудь ты с ним встречалась? Кэрри равнодушно пожала плечами.
В жизни никогда не видела. Сьюзита хихикнула. А вид у него, как у последнего сутенера. Да, согласилась кэрри. Наверное, он и в самом деле был им. Ничтожным сутенером. Ее дядюшкой.
Еще интересные статьи:
надписи на майках на английском
Nalmehuginn